Сожженные мосты. Часть 7 [СИ] - Александр Афанасьев

— А это кто?

Кроме слова «поц» я ничего не разобрал, но понял, что Михельсон этих людей недолюбливает…

— Ты что, деньги должен им?

— Развяжите, я этих…

— Сейчас развяжу. Отвечай. Кто это!?

— Я их не знаю! Они ворвались ко мне, требовали денег!

— Денег? И ты не дал?

— У меня их нет!

— Заметно…

— Развяжите! Вы русский?

— Русский, русский. А ты — нет. И у меня к вам есть парочка вопросов. Кто такой Рахья Латиф, отвечай!?

По метнувшемуся в глазах испугу понял — знает. Помнит о нем, это не обычный клиент с улицы.

— Отвечай! Иначе я уйду!

По багровой роже адвоката я понял, что с ним делали эти заплечных дел мастера из армии. Рядом валялся пакет из прочной пленки, его надевают на голову и душат, пока ты не заговоришь. Не остается никаких следов, идеальная пытка — не то, что электроток или простое избиение. Так можно свести человека с ума — нужно знать меру и продержать пакет на голове ровно столько, чтобы от недостатка кислорода начали погибать клетки мозга, но человек при этом был бы жив. Есть и такие мастера.

— Ты не можешь бросить меня! Это бандиты! — Михельсон снова перешел на «ты»

— Не думаю. Они из армии и у них есть к тебе вопросы. Если не ответишь на мои — вопросы будут задавать они.

— Они бандиты.

Я отступил на шаг, потом еще.

— Господа, можете приступать. Этот парень не желает сотрудничать.

Негр глянул на меня, а я на него — и мы поняли друг друга без слов. Мы теперь временные — но союзники, ему тоже нужна эта информация, равно как и мне. Когда мы ее получим — начнем разбираться друг с другом, но пока надо разобраться с этой жирной тушей.

Негр сделал шаг вперед. Я — шаг назад.

— Скажу!!! Скажу! Скажу, будьте вы все прокляты!

— Так говори!

— Это… Это…

— Кто заплатил?! Кто?!

Михельсон заговорил.

Тот же день

Нью-Йорк, офис АТОГ

Збораван, мрачнее тучи зашел в зал для совещаний, где мы все собрались в ожидании результатов, шваркнул папкой по столу. Мантино подтолкнул в сторону своего начальника кружку с кофе, тот подхватил ее и выпил — одним глотком.

— Михельсон подал жалобу… — ни к кому конкретно не обращаясь, сказал он.

— Это в субботу что ли? — недоверчиво спросил МакДугал.

— В субботу, в субботу… Снял побои в госпитале и…

— Сэр, мы его пальцем не касались… — вставила Марианна.

— В Михельсоне дерьма хватит на всех, и мы всегда это знали. Он сказал, что сотрудники ФБР, которые ворвались в дом, чтобы освободить его — подвергли его психологическим пыткам и угрожали сделать женщиной, если он не заговорит.

Пресвятой Господь…

— Сэр, клянусь честью, этого не было — сказал я.

— Да знаю я… — досадливо сказал Збораван — полгорода знает этого жирдяя как диспетчера. Он знает всех судей, оказывает им услуги, каким-то образом передает подношения. Без него суды Нью-Йорка перестанут работать. Этого сукина сына избили? Избили. Был там сотрудник ФБР? Был. Вот и все что захотят знать — завтра все это дерьмо польется в газеты.

— Там много кто был — заметил я.

— Пнут ту задницу, до которой легче дотянуться — отмахнулся Збораван — а эта задница наша, господа. Правозащитники и так нас любят как крыса — яд. Хорошо, работаем с тем, что есть все равно — не исправишь. Компания, которую назвал Збораван — это почтовый ящик, не более. За ней ничего нет. Мы уже получили разрешение ознакомиться с ее документацией и завтра будем на месте с самого утра. Уверен, что этот след приведет нас в конечном итоге — к оффшору. Все, господа…

— А полицейская работа? — спросила Марианна — как она продвигается?

— Хреново — ответил за начальника МакДугал — есть несколько зацепок, мы проверили сегодня три. За двумя — пустота, за третьим — гараж с крадеными тачками и кучей нелегальных стволов. Всё!

Бомба могла быть уже здесь.

— Сэр, что с теми парнями, которых мы доставили? — спросил я.

— Оба молчат. Один — совсем, другой дважды повторил, что ему нужен телефон. На этом — все.

— Основание для их задержания есть?

— Теперь мы имеем право задерживать по своему усмотрению… — вздохнул Збораван — вот только от этого толку… Думаю завтра их придется выпускать.

Я был удивлен, что их не вытащили сегодня. Видимо, что-то нарушилось в цепочке, по которой передавалась информация. Около здания должны были быть еще их люди, они не могли не видеть машины и надписи ФБР на них.

— Сэр, разрешите мне поговорить с ними?

Збораван уставился на меня.

— Зачем?

— Отличная идея — вдруг сказал Коэн, потирая красные от усталости глаза. До этого момента он сидел молча. Бонверит вообще отсутствовал.

— Что это даст?

— Не узнаем, пока не попробуем — сказал разведчик — хуже не будет все равно.

Типично русский стиль мышления. Все-таки здесь разведку хорошо готовят. Антитеррористический центр, чтоб его… не удивлюсь, если этот парень несколько лет проработал в посольстве у нас.

Комнаты для допросов в АТОГ уже оборудовали — высокотехнологичные, новенькие. Три камеры в ряд, в каждой — стол, три стула, все привинчено к полу. Стены из какого-то мягкого, пружинящего материала, гасящего звук. Столы большие, массивные — и я предполагал, что где-то в столешнице вделана потайная кнопка, и если ее нажать — происходящее здесь начнет транслироваться в любой из кабинетов или в соседнюю камеру. Очень удобно, если нужно расколоть группу подозреваемых.

Негр сидел в средней, его не приковали наручниками к стулу, потому что в этом не было нужды, у него даже не отняли очки, хотя по правилам должны были это сделать. Он не ерзал на стуле, не изучал камеру — я какое-то время смотрел на него через прозрачную стену. Он просто сидел и ждал…

— Принес…

Я обернулся. Мантино стоял рядом, протягивая мне большую коробку, в которой должна была быть продукция близлежащей пиццерии.

Протягивая мне коробку, Мантино понимающе ухмыльнулся.

— Старый трюк. Не думаю, что он на него купится.

Я взял коробку, вместе с ней вошел в камеру. Дверь бесшумно закрылась за мной — здесь замки приводились в действие электричеством.

Улыбнувшись, я поставил коробку на стол и открыл ее. Пицца была уже разрезана на восемь аккуратных частей, от нее исходил аромат грибов и специй. Еще горячая…

— Угощайся… — сказал я, сев на стул напротив.

Негр посмотрел на меня, усмехнулся — но к пицце не притронулся. Глупо было бы ждать обратное.

— Как знаешь.

Я взял кусок пиццы, и начал кусать от него. В Санкт-Петербурге тоже есть пиццерии, но они считаются заведениями более высокого пошиба, чем здесь, и пиццу там готовят не коробочную на вынос — а настоящую, на дровяной печи. Но и эта — хороша, испортить пиццу почти невозможно, если только не остудить.

Вкусно, в общем.

— Тебе нужен телефонный звонок? — спросил я, вытирая пальцы салфеткой.

Негр снова посмотрел на меня.

— Да, сэр.

— Хорошо — я достал мобильный телефон и положил перед ним — один звонок за мой счет в обмен на ответ на один мой вопрос. Как твое имя? Мне без разницы, может назвать любое, хоть вымышленное.

— Дункан, сэр. Мое имя — Дункан.

— Хорошо, Дункан. Звони.

Дункан покосился на лежащий перед ним аппарат, в то время как я взялся за второй кусок пиццы.

— Тайна переговоров соблюдается? — спросил он.

— А сам как думаешь? — вопросом на вопрос ответил я.

Телефон остался лежать на столе.

— Дункан, ты можешь съесть всю оставшуюся пиццу и при этом не ответить ни на один мой вопрос — сказал я — что тебе мешает это сделать? Это всего лишь пицца. Я голоден и решил подкрепиться. А ты что — не голоден?

Помедлив, Дункан все-таки взял кусок и себе, потом еще один. Пока я не торопясь, доедал второй — он съел три, видимо и в самом деле проголодался.

— Думаю, остатки стоит отослать твоему молчаливому напарнику с ружьем — сказал я — ему тоже приходится несладко. Вы и в самом деле начали бы в нас стрелять? Или это была просто неудачная шутка?

Дункан мрачно посмотрел на меня.

— Парень, это не шутки. Я не знаю, кто ты, и как здесь оказался — но это совсем не шутки и вы можете сильно пожалеть о том, что сейчас делаете.

— Кто я? То имя, которое я назвал — это мое настоящее имя. Я направлен сюда правительством Российской Империи, чтобы предотвратить взрыв ядерного взрывного устройства у вас в стране. Это я собираюсь сделать.

— Если ты и впрямь хочешь это сделать, парень — освободи меня и моих людей.

— Ты знаешь, куда тебя привезли? — снова вопросом на вопрос ответил я — это АТОГ. Антитеррористическая оперативная группа. Здесь собрались гражданские, которые, как только начинает припекать задницу, начинают громко орать, и звать таких как ты и я, чтобы их защитили. А потом они обвиняют нас во всех смертных грехах. Так?